Зелёные цепочки (1970)

№ 27 Морозова Мария
Лично я помню очень четко, когда в детстве меня и сестру мамина тетя (тоже сестра бабушки) водила к мемориалу, на Пискаревское, как рассказывала про Таню Савичеву и т.д.

меня ужасно потрясло то, как вели себя некоторые чиновники, руководители, должностные лица, которых, видимо, по долгу службы пригнали на мероприятие. Под траурную музыку улыбались, болтали и т.д. - просто жуть брала...

Я не говорю, что надо было обливаться слезами, но уж по крайней мере проявить уважение к памяти погибших геройски необходимо.

№23 Морозова Мария
Позволю себе немного вспомнить о тех, кто пережил блокаду.
Художница Остроумова-Лебедева Анна Петровна. Ей не раз предлагали уехать из осажденного города. Но она наотрез отказалась. Спускаться в бомбоубежище у нее не было сил. И она оборудовала себе кабинет в ванной комнате, где меньше были слышны взрывы и свист снарядов, и продолжала работать. В частности, заканчивала книгу, рисовала родной город, сделала в 1942 году серию открыток «Открытые письма фронту», чтобы хоть чем-то помочь своему народу в борьбе с врагом. А одна из ее гравюр была изображена на пригласительном билете при первом исполнении Седьмой (Ленинградской) симфонии Д. Шостаковича.
Писатель, драматург, переводчик и редактор Тамара Григорьевна Габбе. Она не только мужественно переносила все тяготы и лишения, но и опекала родных, помогала друзьям и знакомым. Когда в осажденный город буквально чудом ей доставили посылку от Маршака, она поделилась драгоценными продуктами и на возражения ответила: «…В такое время нельзя думать только о себе. Ведь мы с вами связаны одной судьбой. Нельзя помочь другому, не оторвав что-то от себя. Это относится не только к сухарям и каше…»
Как-то раз, сама еле живая, она отвела заболевшую подругу в больницу. А во время обстрелов собирала в бомбоубежище вокруг себя детей и рассказывала им все, что приходило ей в голову, чтобы поддержать их, развлечь и ободрить.
Старшая сестра моей бабушки тоже долго была в осажденном городе. Потом ее, тогда молодую преподавательницу, вывозили вместе с ее студентами по Дороге жизни. И хотя она была истощена и нездорова, она села у самого края грузовика, прикрывая собой детей, которые были ненамного старше ее. А в руках она держала некий драгоценный и необычный по виду прибор. И она думала, что если вдруг за ними погонятся фашисты, она кинет этим прибором в них. Ей казалось, что враги подумают, что это какая-то современная бомба, испугаются и хоть на несколько мгновений прекратят преследование. А за это время машина успеет уехать… Когда она приехала к родным в эвакуацию, они были потрясены, насколько сильно она изменилась, не только внешне, но и психологически, даже психически… В Питер она больше не вернулась, и всю оставшуюся жизнь проработала в Воронежском университете…