№10 антон 68
Посмотрев сегодня этот фильм - увидел что он в ряду тех чернушных фильмов (впрочем достаточно интересных)
что и "Елена" "Левиафан", "Дурак", "Нелюбовь" "Текст" и.т.д.
Никакой особой заботы о "судьбах России" в них нет, есть очень депрессивный взгляд на жизнь с
частой отсутствием логики событий, то есть "зло" в них сгущено -как только возможно, добро - максимально
беспечно и неудачно, действует - по детски. В жизни - все таки не так.
Эти фильмы хорошо встречаемы на международных фестивалях - ибо - только "чернуха" про Россию - там понятна и поддерживается. Потому и на фестивали едут именно с ними. Не потому что - Талант в них. Хотя - они и не дурно сняты, что уж говорить.
Это не кино такое. Это мы такие. Сейчас. В нынешнее время. На распутье дорог. По большому счёту. В проблематике накатывающихся проблем. Оттого и взгляд режиссёрский, именно под этим углом. Немаловажным для понимания является и жанр. А здесь он, драмой заявлен. Стало быть не до смеха, стало быть не до гайдаевского веселья в кадре. Зритель сам делает выбор что смотреть. Посмотрите "Содержанок" модного ныне Константина Богомолова. "Там" совсем иное кино. Сходите на "Ржев" с пальбой огня. Не найдёте ни "чернухи", ни депрессии... Сделайте иной выбор. "Любови-моркови" среди работ хватает.
Посмотрев сегодня этот фильм - увидел что он в ряду тех чернушных фильмов (впрочем достаточно интересных)
что и "Елена" "Левиафан", "Дурак", "Нелюбовь" "Текст" и.т.д.
Никакой особой заботы о "судьбах России" в них нет, есть очень депрессивный взгляд на жизнь с
частой отсутствием логики событий, то есть "зло" в них сгущено -как только возможно, добро - максимально
беспечно и неудачно, действует - по детски. В жизни - все таки не так.
Эти фильмы хорошо встречаемы на международных фестивалях - ибо - только "чернуха" про Россию - там понятна и поддерживается. Потому и на фестивали едут именно с ними. Не потому что - Талант в них. Хотя - они и не дурно сняты, что уж говорить.
Это ближе к Звягинцеву, так же толсто и прямолинейно. Я много смотрю советского кино, но даже там такую примитивную агитку (при этом - за что агитируют?) найти сложно. Как правило, персонажи там были более сложными и многомерными. Неужели зрители стали настолько невзыскательными? Ну и всё время камера подсказывает: "Природа у нас хорошая, но люди г-но".
Актёры, впрочем, понравились, это не их вина.
Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и могучая,
Ты и бессильная,
Матушка Русь!
Весьма необычная трансформация в духе времени. Трансформация школы как социального института развивающегося по тем же кармическим законам, что и общество в целом. Иные времена, иные лица доминируют раскрытием характеров. Хлипкое бытие определяет вектор направленности с вопросами ужасов - доколе? когда же уже? неужели только так? а завтра-то, каково? есть оно? или марево беспросветности на десятилетия? О школе ли речь? Нет, бери выше. Иное, более глубокое здесь. И пролог фильма стёжкой-дорожкой в зрительские сердца. Посмотри, подумай, настройся на зрелище. Сам, определи что тут и как. Сам выбери для себя фокус спектра.
Противиться злу или принять его как должное?
Глубокая провинция, более тысячи километров до "богемного рая". Серость и грязь дорог, вечная распутица слякотных луж с курящими исполинами труб в небо. Пришибленные совершенно люди. Перешибленные беззаконием, молчаливо сносящие побои оплеух волчьего мира. Только раскрой рот - загрызут. Только начни говорить - раскроят череп. Кто на коленях, кто в коленопреклонённости прибывает. Дети в синяках и ссадинах, взрослые с кляпами во рту. И директор школы, и майор милиции в одном утлом судёнышке. Совсем-совсем худом. Чуть качни, утонешь. Страх, без стыда за свой собственный страх ставший нормой. Мерным покоем. Страх, с которым сжились, с которым мирятся, с которым договорились. Двадцать первый век. И полная беспросветность в единстве с разобщённостью. Терпят. Все. От мала до велика. Впрочем, как и всегда на Руси.
Бунтарь в женских одеждах? Неужели? Вестник небес с тонкостью черт, жизнелюбие источающий. Ангел для окрыления потерявших веру. В багрянце наряда осанистого тела. И "Простой карандаш" отточенным мечом для рассеивания сгустков мрака, для паутины стряхивания. Волшебная палачка в руках, мир преобразующая в одночасье. Из ничего создающая гармонию красоты. Раздающая себя щедро, с воодушевлением. Пылкостью натуры пробуждающая к прекрасному - смотреть и видеть, слушать и, слышать, а равно - наблюдать и думать... Фея. Как есть, добрая фея. Почти из сказки. Каждой "золушке" готова помочь, каждой готова придти на помощь.
А "злая мачеха" тоже не дремлет. Копошится, трясётся над своим уделом, фыркает недовольно на гостью. Свита оруженосцев в любой миг готова к агрессии. Только пророни слово, только дай отмашку. У белого с чёрным всегда так. Где и когда подлость обнажит жало? В пустоте ли аудитории проявится отзвуком, на суженном ли отыграется во вседозволенности? И зыбкая топь под ногами от шага к изверившимся сердцам до самых последних кадров. Прозрели ли? Поднялись ли над своими слабостями? Задумались, уже хорошо. Уже ни так мало. Наверное, именно этого хотелось автору больше всего.
Что ещё? Всё та же трансформация проблематики не оставляет в покое. На смену расчётливому отличнику-цинику, искавшему счастье в выстраивании будущей карьеры пришёл хулиган-малолетка. Помните "Розыгрыш"(1976)? Юношеский максимализм и зрелая умудрённость "Ключ без права передачи"(1976) отблеском в совершенно ином сиянии, в ином разрезе проблемы. А "птицу счастья", та что "Доживём до понедельника"(1968) всё также кто-то пытается культивировать в птенцах, а кто-то пытается удержать, говоря - быдло, сброд, отребье, тоже демонстрируют.
Так чего же здесь больше? И каков итог? А выход? Тут есть над чем призадуматься. Как и в более ранних "школьных сочинениях" советского кинематографа.