Париж, Техас (1984)

События этой психологической драмы вполне могли уложиться в час-полтора экранного времени. Однако "Париж, Техас" идет вдвое больше, что позволяет Виму Вендерсу ("Небо над Берлином", "Лиссабонская история") сблизить реальное время с кинематографическим почти вплотную. Оператор Р.Мюллер долгие минуты держит в кадре почти монохромное изображение пустыни, по которой шагает человек по имени Тревис. Бунтарское молчание, принципиальный отказ от любых контактов с людьми создают вокруг него ореол загадочности, притягивают, вызывают желание раскрыть эту тайну. Впрочем, тайна Тревиса достаточно прозаична и лишена какой-либо эффектности. И, вопреки названию фильма, совсем не связана со столицей Франции (оказывается, в штате Техас есть свой Париж - поселок, затерявшийся в прерии). Неудачная семейная жизнь, разрыв с красавицей-женой Джейн, долгое бродяжничество...

В советское время некоторым критикам фильм показался едва ли не эпигонским по отношению к серии "драм некоммуникабельности" Антониони ("Приключение", "Ночь", "Затмение", "Красная пустыня"). Вендерса упрекали, что в его картине, действие которой происходит в Америке, не так уж много собственно американского. Что авторы просто механически пересадили на американскую почву европейские мотивы отчужденности и одиночества человека в мире...

Бесспорно, в фильме Вендерса ощутима перекличка с эстетикой Антониони.

Но можно ли на основании этого говорить об эпигонстве? Проблема отчуждения людей не исчезла и через 20 летпосле фильмов Антониони. Была она и до этих фильмов. И Вендерс вправе рассматривать ее проявления, используя для этого другой материал и быт иной страны. Кульминационная сцена встречи Тревиса (Харри Дин Стэнтон) и его бывшей жены (Настасья Кински) происходит в необычном доме свиданий, где клиенты могут видеть женщин только через толстое стекло. Здесь возникает как бы визуальная метафора разобщенности героев. На протяжении долгих минут камера вглядывается в лицо героини Н. Кински. И в нем можно прочитать смену психологических состояний. Холодная маска профессионалки, легкая тень тревоги, нарастающее беспокойство, смутная догадка, боль и горечь нахлынувших воспоминаний... Прекрасная и волнующая сцена. Картину Вендерса, пожалуй, не назовешь оптимистической. Это, скорее, робкая надежда на возможность человеческого счастья...

Александр Федоров