Всеволод Мейерхольд, выпуская к пятилетию создания Красной Армии спектакль "Земля дыбом", торжественно посвятил творение, прежде всего, "Первому Красноармейцу РСФСР Льву Троцкому". В 1923 году такое посвящение никого не удивляло, а в 30-е страшно было о нем вспоминать. Ведь Сталин не забывал ничего.
А тут еще покровительство В. С. Мейерхольда молодому музыкальному гению Шостаковичу, гонения на которого начались после редакционной статьи в "Правде" – "Сумбур вместо музыки".
Разгорелась общесоюзная дискуссия о формализме и натурализме в искусстве, явившаяся, по сути, грубой проработкой. По подсказке свыше возник термин "мейерхольдовщина". Режиссер, правда, надеялся на спасение - таковым должна была стать постановка спектакля "Одна жизнь" по роману "Как закалялась сталь". Премьера готовилась к 20-летию Октября. Всеволод Эмильевич творил "первую настоящую советскую трагедию. Суровую, горькую, но опаленную верой в бессмертие идей революции". А результат был предрешен. В рецензии "Одна жизнь" называлась "политически вредной и художественно беспомощной вещью", подчеркивавшей "фатальную обреченность бойцов революции". Таким образом, весь творческий путь театра с маху перечеркивался. Оказавшегося не у дел Мейерхольда в мае 1938 года приютил в руководимом собой оперном театре Станиславский, но это покровительство было недолгим. В августе того же года корифей сцены К. С. Станиславский скончался.

В таких-то условиях жена опального режиссера Зинаида Райх написала письмо Сталину. В нем женщина говорила о несогласии с закрытием театра своего мужа, а еще о том, что не разбирающемуся в искусстве не дано о нем судить, как и далеким от политики актерам неинтересна политика...

Это письмо стало роковым..

В мае-июне 1939 года Мейерхольд разработал план выступления Ленинградского института физкультуры им. Лесгарфта на физкультурном параде в Ленинграде. Это была его последняя режиссерская работа. 15 июня 1939 года Мейерхольд выступал в Москве на режиссерской конференции, затем уехал в Ленинград, где в ночь с 19 по 20 июня был арестован. Его посадили в спецвагон и под усиленным конвоем отправили в Москву. В постановлении на арест, подписанном Берией, говорилось: «...изобличается как троцкист и подозрителен по шпионажу в пользу японской разведки».

Источник информации: www.pseudology.org