24 марта 1910 г. — первое представление «На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского в Московском Художественном театре. Спектакль этот был новой победой МХТ над недоверчивой и даже враждебно настроенной частью публики. Записные московские театралы, хранители славных традиций Малого театра, смотрели ша решение МХТ поставить на своей сцене Островского как на отчаянную дерзость, почти кощунство. Фельетонист газеты «Театр», выходившей в эти годы в Москве, писал по поводу этого спектакля (1910, № 616—618): «Художественный театр опять экзаменовался. Сдавал перед Москвою экзамен по Островскому...»

— Ну-ка посмотрим, как будет изворачиваться Фердинанд, — сказал один из театральных завсегдатаев, опускаясь, еще на генеральной репетиции, в свое кресло. И право, он довольно верно выразил в этой грубой Фразе настроение большинства, во всяком случае — очень многих. На лицах читалось именно это: — Как-то «извернется» Художественный театр?

Был экзамен.

И экзамен выдержан. Не вполне блестяще, не на пять с плюсом. Но выдержан очень хорошо, несмотря на все неблагоприятные сравнения, несмотря на то, что экзаменующемуся приходилось преодолевать предубеждение одних, привычку, которая и в зрительном зале вторая натура, — других.

Художественный театр может смело сказать: « И Островский — по мне...» Рецензент указывал, что постановщики (В. И. Немирович-Данченко и В. В. Лужский) сумели выдержать «дух Островского», дали на сцене «не театральные, а живые комнаты, залитые солнечным светом, и комнаты с отпечатком времени», отмечал хорошую игру артистов. Глумова в этом спектакле играл Качалов, Мамаева — Лужский, Курчаева — Ракитин, Голутвина — Москвин, Мамаеву — Германова, Городулина — Леонидов, Крутицкого — Станиславский.

Об исполнении К. С. Станиславским роли Крутицкого рецензент «Театра» писал: «Самое совершенное исполнение — Станиславского... Тут была самая полная и богатая характерность, самое полное перевоплощение актера в изображаемое лицо и самая безупречная правда, захватывающая непосредственность. Это была игра «по заветам Щепкина», только с еще более усовершенствованными средствами. Была жизнь, типичная и выразительная, хотя все было так просто, так безыскусственно...»
Так же благоприятен был отзыв о спектакле МХТ театрального журнала «Рампа и жизнь» (1910, № 11): «Общее впечатление легкое, светлое. Это снова победа и на этот раз победа весьма знаменательная. На славу сыгран Островский, и увенчан полный круг — от актера к актеру, от быта к быту. Но уроки пройденного пути не прошли даром, и от этого быт такой легкий, прозрачный. Одна из наиболее характерных московских пьес сыграна с удивительной мягкостью, изяществом и, я бы сказал, лиризмом...»