Татьяна Корсак (II)

Так, вслед за Анастасией Цветаевой, могла бы сказать сегодня о себе Татьяна Петровна Корсак. Но о своем высоком юбилее заслуженная артистка РСФСР, быть может, вовсе не узнает…

Путешествие во времени подвластно только памяти. Да нашему воображению. Но память может подвести. А воображение настолько поменять картину, что затеряется вся правда… Мне нелегко сегодня вести рассказ о знаменитой женщине, вся жизнь которой полна ярчайших романтических порывов, жестких ударов судьбы и богатейшего и светлого труда. Я не могу задать свои вопросы почтенной юбилярше, хотя живет она недалеко, в окрестностях Елизово: болезнь последних лет нарушила ход мыслей, освободила память от пережитых радостей и бед. Исчезли навсегда и личные архивы, которые с гордостью показывала она мне пятнадцать, двадцать лет назад. А стопка ученических тетрадок, куда красивым тонким почерком занесены чувства и события 30-летнего отрезка жизни (первая тетрадь - год 1942-й!) невозвратимо сгинула в портфеле разудалого столичного журналиста…

И все же, наш долг сказать сегодня все, что знаем, помним. Ибо судьба актрисы-кукольницы Татьяны Петровны Корсак уникальна. Единственный в мире "Театр на нартах", многократно промчавшийся по белым пространствам Камчатки в тяжкие годы войны и позже - в 60-80-е годы, - неповторимый подвиг самоотверженной и талантливой русской женщины, чье имя в летопись культуры нашего полуострова, да и всего Отечества должно заноситься одним лишь золотом.

Наверное, не каждый знает, что открытый 25 декабря 1981 года в бывшей воинской казарме (на улице Максутова) областной кукольный театр, - не есть начало театральных представлений на Камчатке, где главные герои - куклы. Лишь редкий долгожитель да любознательный читатель, листнувший дряхлые страницы газетных подшивок, могут подтвердить, что в конце 1935 года в Петропавловске прошло открытие Камчатского передвижного кукольного театра (филиала областного драматического, созданного в 33-м). Организатором и художественным руководителем новой маленькой труппы стал Александр Андреевич Корнилов, ученик и даже друг Луначарского, искусствовед, "человек-энциклопедия", как отзывались о нем сослуживцы. Чуть раньше Корнилов, выполняя свое первое партийное поручение, дал жизнь кукольному театру в Хабаровске.

Группа Александра Корнилова, состоящая из 5-6 человек, быстро и решительно взялась за дело. Спектакль "Сеньор Помидорчи" и эстрадную программу, построенную на местной тематике, уже в 1936-м смотрели дети и взрослые Усть-Большерецка. В 37-м камчатские куклы впервые побывали в Корякском округе, годом позже - на Чукотке. Именно тогда основным средством передвижения артистов между селами стали собачьи упряжки, за что к кукольникам мгновенно привязалось новое имя: "Театр на нартах". Нехватка творческих сил и профессионального опыта заставили Корнилова посетить столицу. Но идея комплектования второй группы давалась нелегко. Готовых мастеров в ту пору было крайне мало (напомню, что ныне знаменитый во всем мире Государственный Центральный театр кукол Сергея Образцова появился лишь в 1931 году, всего же, по разным сведениям, в некоторых крупных городах СССР насчитывалось до двадцати действующих кукольных трупп). А уж найти среди них охотников до приключений ("Куда? На Камчатку?..") - оказалось делом несбыточным. Так и работали (порой - втроем, вчетвером) - сами шили куклы, придумывали нехитрые декорации и - в путь, в далекие поселки…

9 января 1941 года, в девять вечера случилось чудо. Хотя сей факт в тот миг никто и не заметил. На морской заснеженный причал скользнула с трапа хрупкая, легкая, как пушинка, но, судя по взгляду, отважная и восхищающаяся всем миром милая особа. Невидимый мороз трещал под каблучками. Портовый кран над головой, казалось, в удивлении блеснул огнем. Таинственную глубь Камчатки скрывала ночь.

Ей, Тане Корсак, было 30.

А родилась она в древнем Полоцке, в Белоруссии. Училась в театральной студии при Свердловском драмтеатре, которую закончила в далеком 35-м. Там же поначалу работала в Театре юного зрителя. Потом увлеклась куклами и лицедейством. Перебралась в Тульский кукольный… Мы ничего не знаем о тех Татьяниных годах, о личной жизни. Известно лишь, что осенью 40-го вдруг появилась она в министерском кабинете и заявила: "Пошлите куда-нибудь далеко на Север. Где ездят на собаках и никогда еще не видели кукольных спектаклей". В управлении театров припомнили, что не так давно у них побывал "сумасшедший" режиссер Саша Корнилов из Петропавловска, искал в Москве актеров… Татьяна, не колеблясь, заявила: "Еду!"

Наверное, ее ждала Камчатка. Ибо с этого момента все, что ни происходило в судьбе страны, в ее личной жизни (а как все это неразрывно!), было направлено на то, чтобы привязать молодую актрису к этой необыкновенно романтической земле. Привязать навсегда!

Александр Корнилов сразу увидел в Тане родственную душу. Она молниеносно вошла в репертуар. А главное - она умела, как казалось, без устали работать. Физические нагрузки (вы когда-нибудь пробовали просто поработать полдня руками вверх?), горловые тренировки (у каждого героя - свой звуковой регистр), немыслимое переплетение движений рук за ширмой, ощущение ритма, темпа спектакля, пластика и музыкальность - да перечислишь ли все, что создает в конечном итоге живую куклу, живое действие!?. Лишь только сошел лед в Охотском море, артисты кинулись в гастрольное турне, в рыбацкие поселки… Вот пароходик обогнул мыс Лопатку, взял курс на Север. Тут радио и сообщило весть, от которой вздрогнуло каждое сердце: война!

Все изменилось вмиг. Другое солнце освещало небо. Другие люди встречали на берегу. И даже вечно круглый Колобок, пытавшийся развеселить поселковую детвору, как будто затаился, погрустнел… Три месяца - до Ичи и обратно - резало холодную воду старое суденышко. И на каждой стоянке упрямо появлялись простенькие афишки театра кукол.

Возвращение в Петропавловск добавило печали: в связи с военным положением театр кукол расформировали. Оставили лишь режиссера Корнилова да, как сказали, "ведущую актрису" (это через полгода работы!) Татьяну Корсак. Но добавили: "Поработаете пока в Палане. Там надо укреплять культурно-массовый сектор". Сказано - сделано. В начале декабря на тральщике отправились Таня с Сашей укреплять культуру Севера. Да неудача: в районе Птичьего острова остановили судно льды. Не пропустили дальше.

"Что ж, вот вам восемь тысяч, закупайте собак. И - в добрый путь!" - начальство в Петропавловске не меняло принятых решений… О, где Джек Лондон!? Где тот великий режиссер, что смог бы воплотить на белом полотне экрана бескрайнее величие снегов, крутых опасных перевалов, упавших с неба штормовых ветров, жестокого мороза и - три малюсенькие фигуры, что движутся на Север, - нет, не за золотом, не ради славы и наживы - для обогащения души! В их багаже громадное сокровище: прижавшиеся друг к другу куклы, да юкола в мешке, на корм собачкам… Сегодня, наблюдая гонки на собачьих упряжках "Берингия", которые частенько повторяют тот давний путь артистов, я поражаюсь. Не каждый тренированный каюр, опекаемый вниманием со всех сторон, приходит к финишу. Они пришли!..

В дорогу двинулись 17 января 1942 года. Две упряжки (по десять собак в каждой) "стартовали" со льда Култушного озера в 9 вечера (раньше не смогли: прощались). На нартах расположились Татьяна с Александром и местный 20-летний парень Ваня Косоченко, вызвавшийся быть каюром. Была и "карта". Я видел ее когда-то: на куске холста рукой Корнилова начертана Камчатка, хребты и речки, нечастые селения. Не мудрено, что очень часто сбивались с пути. Не добравшись до ожидаемого жилья, ночевали в маленькой палатке… У каждого путника - свой круг обязанностей. Татьяне поручалось вытаптывать площадку для стоянки. "Ах, снег по пояс, - смеясь, рассказывала потом Татьяна Петровна. - А я пою, танцую, пока не скажут "хватит". Спали в кукулях, раздевшись. Обувь, как водится, - выставляли на мороз…

Когда добрались до Макарки (близ Мильково), Татьяне надоела роль пассажирки. Купили маленькую нарту, несколько собак. И стала Корсак каюром!

Чудеса Камчатки восхищали. Горячие источники - во всех купались! Заглядывались на вершины могучих гор. Радовались следам зверья: мол, мы не одиноки здесь, в снегах. Порой встречались люди. Ительмены, камчадалы. Поближе к Северу - коряки, чукчи. Весть о приезде артистов опережала нарты ("Как так?" - все удивлялась Таня). И основное: в любом местечке, где возникало жилье (избушка, чум, занесенный сугробами поселок), они - артисты! - ставили спектакль.

Нехитрая история Г. Матвеева "Красный флаг", в которой сын обходчика перехитрил бандитов и спас от крушения поезд, в тот тяжкий год 42-й звучала, как призыв любой ценой бороться с врагом... Зачарованный зритель (а многие впервые в жизни видели Театр!) везде был благодарен. Он слышал музыку (за ширмочкой играл патефон). Он чувствовал энергию артистов, переживал за главного героя. И, быть может, к концу спектакля его уверенность в победе хоть на капельку становилась сильней…

С каждым днем долгожданная Палана все приближалась. Но и усталость возрастала. "Нам было очень трудно, - вспоминала позднее Татьяна Петровна. - Но когда я думала о том, что наши сложности - ничто в сравнении со сводками, идущими с фронта, ко мне возвращались силы".

17 апреля 1942 года - последняя походная чаевка у мыса Пятибратка. И вот она - столица округа. "Спали, как убитые. А утром выяснилось, что Барри, вожак упряжки, потерял свой шагомер. Так мы и не узнали, сколько собачьих шагов составляет весь путь - от Петропавловска до Паланы…"

Три месяца осталось позади. Еще три года предстояло теперь уже супругам Александру и Татьяне провести на Севере. В Палане, в одноэтажном деревянном клубе (спали за сценой, в маленькой комнатке) занимались с самодеятельными артистами. Корнилов даже "Вассу Железнову" сумел поставить, где заведующая окроно Зинаида Ильинична Седова главную роль сыграла. К ноябрьским праздникам особую программу подготовили. Задник сцены башнями Кремля украсила художник из Москвы Любовь Георгиевна Плахотная. Здорово получилось. И сразу же - очередное задание: берите кукол, нарты и - на Восток, в Оссору, Карагу, Тиличики.

Описывать очередное путешествие "Театра на нартах" - через Карагинский перевал, откуда оба моря видно (Берингово и Охотское), я не буду. Скажу лишь, что отправились артисты без Ванюши, вдвоем. Четыре нарты, как поезд, подгоняли Саша, Таня.

Но пришло, пожалуй, время обратиться к дневникам и воспоминаниям Татьяны Петровны Корсак. Благо, отдельные фрагменты сохранились в опубликованных ранее статьях.

"Нас сопровождали коряки. Да заплутали хозяева тундры. Мы выбрали место, где есть кедрач. Палатка. Луна. Иней на деревьях, как драгоценные камни. Стол праздничный соорудили: крепкий чай, пачка печенья и маленькая баночка консервов. Так встретила я с Сашей новый, 43-й год".

"20 февраля 1943 г. Спектакль идет в юрте. У многих зрителей кухлянки одеты на голое тело. Душно, грязно, дым от костра ест глаза. Когда объявили конец спектакля, взрослые стали просить, чтобы выступил Петрушка. Я выступила. А потом, не знаю почему, прочла Письмо Татьяны. Слушали внимательно… А в два часа ночи, когда мы уже спали, пришла одна старушка и заявила: "Хочу смотреть кукол". Оказывается, не знала, который час".

"Застряли в Анапке. Решили устроиться на работу. Саша - учетчик рыбы. Я - повариха. Через каждые три часа очередную смену кормила. Оленья туша была у меня, рыба, крупа, макароны. Собакам - икра (лучший для них корм)… Из Оссоры возвращались в Лесную другим путем. Попали в болота и бесконечные разливы речек. Я - в меховой одежде и по пояс в ледяной воде… Вышли на перевал. 18 раз теряли тропу…"

"Вести с войны. В каждом поселке собирают средства, подарки воинам. Местные мастерицы шьют отменную теплую одежду фронтовикам. Каждый человек старается. На сенокос идут безоговорочно. Плохо с продуктами - разводят огороды. Напряженность чувствуется везде и - каждый день. В Палане проводятся военные учения… А меня мучает единственный вопрос: неужели все это будет бесконечно? Когда же кончится война?.."

Есть великий соблазн цитировать и далее Татьяну Петровну. Но - подведем первый итог. За три года скитаний по северным краям артисты "Театра на нартах" поставили несколько спектаклей. Дали массу представлений для детворы и взрослых, пройдя весь (!) округ: пешком и на собачках. Нигде камчатские актеры не чурались и другой - любой! - работы. Попутно - постигали дух Камчатки, традиции, фольклор аборигенов (как это Тане пригодится!). И когда 1 марта 44-го года вернулись в Петропавловск, им показалось, что позади - огромнейшая жизнь…

Но время странствий не прошло. Приблизился другой этап длиною в 20 лет, где Татьяну Корсак ожидали и новые открытия, и тяжкие удары, и вновь - радостные встречи.

Победа грянула весной. Но кукольный театр, как обещалось до войны, в Петропавловске не возобновил работу. Камчатские кукольники уехали в Москву. Прошлись пешком - для отдыха - по кавказским хребтам. И снова ринулись в работу. Алдан, Владимир, Салехард, Магадан, Индигирка... Разные театры (не только театры: была Татьяна одно время даже библиотекарем), новые спектакли. И везде - вместе. Везде - вдвоем… Но незримая болезнь прокралась в их семью. В поездке по Колыме навсегда потеряла Татьяна своего несравненного Александра.

И вновь мы задаем вопрос: откуда силы в этой хрупкой на вид женщине? Что помогает воскреснуть, стряхнуть груз боли? Ответ, как будто бы, находится. Ведь не случайно Татьяна Корсак - кукольница. Безумная любовь к искусству, направленному в детские сердца, мощнейшая ответная реакция больших и малых залов, заполненных открытой, чистой детворой, светили ярким солнцем и заставляли жить. Она не засиживалась в своей московской квартирке: почти всегда на двери висел замок. Услышала, что в Магадане куклы завелись, - рванула в Магадан (1950-й год). И там - о, радость! - встретила новую свою судьбу: Генашу…

Сибиряк Геннадий Петрович Манчевский 18-летним парнем был призван 3 января 43-го года на фронт. Учился в 1-м Томском артиллерийском училище. В селении Яблоневка, под Варшавой, его поджидало тяжелое осколочное ранение в легкое (на палец от сердца). Вылечился быстро. Снова воевал. Участвовал во взятии Берлина. Волею случая оказался в Свердловске и, обладая яркими сценическими данными, эстрадной стрункой (прекрасно пел и танцевал, фокусы любил), стал заниматься в той же студии, где более десятка лет назад училась Таня Корсак. Чуть позже работал администратором Алтайской краевой филармонии. Пел в хоре. По договору выехал в Магадан, где только создавалась оперетта… Так круг замкнулся. Им - Тане и Геннадию - суждена была встреча. И что им театр! Проработав три года в Магаданском театре кукол (при музыкальной драме), они создали собственную программу, на двоих. Где песни, танцы, пародии, фокусы и куклы переплелись в веселое и многозвучное действо. Челябинск, Мурманск, Сыктывкар, Якутск и Тула - мелькали города, летели годы. Но память о Камчатке вспыхивала в сердце Тани постоянно, томила, мучила ее.

И вновь все повторилось. Портовый кран (как будто тот же самый) сверкнул огнем над головой. Таинственную глубь Камчатки опять скрывала ночь… Татьяна Корсак, хрупкая и легкая, как двадцать лет назад, без робости, стеснения опустилась на колени, расцеловала землю… Был год 1966-й. Май. Камчатская областная филармония откликнулась на письма Корсак и пригласила ее с мужем на работу.

С того момента кончились скитания, пропала тяга к дальним переменам мест. Татьяна Петровна и Геннадий Петрович Корсаки ("Генаша", как ласково звала его супруга, взял фамилию жены, чтоб сохранить актрисе имя) осели на Камчатке навсегда… Работа под крылом филармонии давала им свободу творческого выбора, а также щедрую и милую их сердцу возможность странствий по Камчатке. Отрепетировав очередную программу, кукольники пускались в самые мало обитаемые уголки полуострова, где уж нога артиста точно не бывала. И хотя использовать собачьи упряжки доводилось все реже и реже (мотались на самолетах, вертолетах, вездеходах, моторных лодках, порой - на лошадях), но их дружную и непритязательную пару везде именовали только так: "Театр на нартах".

Пожалуй, не было (и нет!) на камчатской земле артистов, столь скрупулезно, долго, щедро одаряющих своим искусством каждое селение. И результат буквально поражал. Отправившись, к примеру, в декабре 79- го в очередное турне, они домой вернулись к майским праздникам. За это время неутомимые кукольники (представьте!) объехали Мильковский, Быстринский, Усть-Камчатский, Олюторский и Пенжинский районы. Сыграно 69 спектаклей! "Обслужено" (как тогда именовалось в сводках) 8 тысяч ребятишек! Такая работоспособность, созидательная энергия, самоотдача - не редкий случай, а - стиль их жизни, осознанная реализация истинных требований души… Татьяну Корсак частенько узнавали. В 66-м году, в Лазо, к ней бросилась седая повариха: "Я помню и войну, и Вас!". Коряк-оленевод, сощурившись, разглядывал Татьяну: "А почему ты все такая молодая? Я вот уже - старик". Могучий Поротов, поднявшись в творчестве над всей Камчаткой, мгновенно вспомнил, как он 12-летним пацаном (в том самом 42-м) в тесной мильковской комнатенке впервые видел действо, в котором оживали куклы, как ранним утром пронеслись мимо его избы две нарты и скрылись в блестках снега… Георгий Поротов не просто вспомнил Таню Корсак. Он написал три пьесы специально для нее. Премьеры кукольных спектаклей, где впервые появились герои национального фольклора, смотрела вся Камчатка, включая округ. В 1970-м то был "Корел", в 75-м - "Веселый Акан", еще пять лет спустя - "Завина"… В книге Н. Смирновой "Русская советская эстрада 1946-1977 годов", выпущенной издательством "Искусство" почти четверть века назад, мы можем прочитать: "Уникален опыт Т. Корсак, которая приехала в 1941 году на Камчатку и в паре сначала с А. Корниловым, затем с Г. Корсаком создавала номера и спектакли по мотивам фольклора народностей Камчатки и Чукотки. Разъезжая со своим театром на нартах, они впервые в этом крае приобщили зрителей к искусству играющих кукол, к эстрадной репризе, шутке, к азбуке театрального творчества…" Подобных оценок в различных изданиях предостаточно. Но не будем сужать рамки художественного диапазона камчатской актрисы национальной темой, хотя мечта о создании корякского кукольного театра ("Пусть тоже будет называться "Мэнго"!) ее не покидала. Десятки русских сказок и легенд, пьес современных и западных драматургов, бесчисленное множество концертных миниатюр, из которых можно было бы сплести незабываемое зрелище, длящееся часами, - все это - супруги Корсак. Все это - суть их подвижнической жизни.

Скромная двухкомнатная квартира являлась и пошивочной мастерской, и художественным цехом, и репетиционным залом. Артисты выработали особый ритм сотворения спектакля, четко и навсегда разделили обязанности. Татьяна Петровна лепила будущие куклы. Разрабатывала эскизы костюмов, сама шила, обувала маленьких героев. Геннадий Петрович изготовлял аксессуары, мастерил и разрисовывал декорации (всегда компактные, обязательно - разборные). Кукольный спектакль - ликующее действо. Потому они всегда стремились к ярким цветам, соблюдая при этом национальный колорит. Потому так много музыки, песен, танцевальных эпизодов вводилось в действие… Конечно, им трудно было угнаться за развитием современной кукольной технологии. Да они и не стремились к этому. Без особых механических премудростей (пусть ими упиваются большие театры) они давали жизнь куклам силой своей влюбленности, собственной веры в правдивость происходящего и абсолютной убежденности в том, что дети - их самые дорогие зрители - все поймут, ни в чем не засомневаются, отзовутся всем сердцем.

У них была прекрасная помощница. Пипета! Славная мохнатая собачонка, которую Корсаки привезли с собой из поездки по Якутии. "Мы не дрессировали ее, - рассказывала Татьяна Петровна. - Решили: пусть растет сама по себе. Но однажды в Эссо она… начала нам подпевать: Генаше - на низких нотках, мне - "сопрано". К тому же, она сделалась настоящей хозяйкой сцены. Никого не пускает за кулисы. Сидит на магнитофоне и - наблюдает. А после спектакля вместе с нами обязательно выходит на аплодисменты…"

Да, так они и жили многие годы, очень скромно, но с достоинством, не изменяя высоким идеалам ни на секунду. Гастроли - ежегодно (в одной из поездок по мильковской земле, в 1977-м, из Москвы долетела весть: Татьяна Корсак теперь - заслуженная артистка РСФСР). Их знали, любили и стар, и млад. Масса друзей по всей Камчатке всегда их ждали. Им тоже было радостно. Вместе со своими куклами и со своими юными зрителями они, наверное, летали в собственное детство. И там, в этом искрящемся и необыкновенно чистом мире, встречали истинное счастье.

Порой казалось, что время ими не повелевает. Но в 87-м скончался Геннадий Петрович (хоть и был на пятнадцать лет моложе Тани). Еще три года Татьяна Корсак пыталась как-то работать без партнера. Но в 90-м году навсегда распростилась с филармонией: ушла на пенсию…

Последнее десятилетие - самая тяжкая глава из жизни актрисы. Набросившееся одиночество, окончательное исчезновение работы (а, значит, и планов, надежд) мгновенно дали о себе знать. Подступили болячки, о которых никогда и не слыхала. Стала слабеть память. Актрису Корсак стали встречать в самых недостойных ее уровня местах (как тут не вспомнить трагедию Сергея Кевевтегина, который в последний период своей жизни частенько обитал в квартире знаменитой кукольницы). Закончилось все тем, что оказалась она в доме престарелых, где есть уход и пища, есть люди, с которыми чуть легче, чем одной… Порой к ней возвращаются отдельные фрагменты жизни. Отчетливо и твердо помнит, что в Петропавловске и Москве у нее имеются квартиры. И даже утверждает, что в столицу она вскорости вернется... Но лица близких и друзей ей стали незнакомы. Хотя есть люди, которые чтут имя Корсак и даже в наше время пытаются хоть как-то усладить ее уставший дух.

Не раз рассказывали мы в газете о подвижничестве Нины Михайловны Антиповой, работавшей когда-то в филармонии рядом с Корсак. Эта неугомонная женщина, кажется, львиную часть своих сил направляет в сторону Татьяны Петровны. Благодаря ей в Елизовском доме престарелых перебывали с концертами лучшие артисты Камчатки - от капеллы до эвенского ансамбля "Нулгур". Нина Михайловна на таких вечерах сидит рядом с Татьяной Петровной. И - происходит чудо! У нашей героини просыпается актерский дух. Сияют глаза. Она может легко подняться с места и метнуться (как это было не так давно) в корякскую пляску вместе с несравненной Екатериной Гиль…

Оставим славную Татьяну Петровну Корсак в этом танце. И вспомним еще раз: в эти майские дни у выдающейся камчатской актрисы единственного в мире кукольного "Театра на нартах" - необыкновенный юбилей. Вслед за Анастасией Цветаевой, она могла бы сказать сегодня о себе: "Мне девяносто лет, моя легка походка…"

Наверное, не скажет.

Но скажем мы. Камчатская культура - не есть какое-то большое полотно, где все сливается в единый - пусть непревзойденный - цвет. Камчатская культура - это явление миру одаренных неповторимых личностей, которые невозможно не заметить, еще невозможнее - забыть…

P. S. По инициативе творческой интеллигенции Петропавловска, Фондом Артура Белашова на днях принято еще одно достойное решение: занести портрет Заслуженной артистки России Татьяны Петровны Корсак (работа художника Федора Дьякова) в историческую портретную галерею "Скрижали Камчатки". Отныне и - навсегда!

Валерий Кравченко

11.05.2000