Марианна Боголюбская

В творческой биографии Марианны Сергеевны Боголюбской есть очень своеобразная страница. Ей удалось в балете Марианна Боголюбская «Бахчисарайский фонтан» создать два диаметрально противоположных по своему психологическому содержанию образа: нежной, поэтически мечтательной Марии и пылкой, мстительной Заремы. По образному выражению поэта Ильи Сельвинского, смотревшего Боголюбскую в партии Марии, она живет в танце, дышит музыкой, излучает свет.

Благодарный зритель надолго запомнил светлый, проникновенный облик Марии – Боголюбской. Заслуженного успеха добилась она и в роли Заремы. Это свидетельствует о большом даре перевоплощения, об умении глубоко проникнуть в существо образа, раскрыть его наиболее характерные черты.

Восток всегда пленял воображение балерины. Ее привлекает романтическая приподнятость и чудесная фантастика восточных легенд, своеобразие напевов, изящество движений.

Связана с Востоком и другая партия, принесшая балерине заслуженный успех.

Уже через год после прихода в Большой театр она создала подкупающий искренностью образ пушкинской Черкешенки, столь близкий незабываемым строкам поэта:

Раскрыв уста, без слез рыдая,

Сидела дева молодая:

Туманный, неподвижный взор

Безмолвный выражал укор;

Бледна как тень, она дрожала;

В руках любовника лежала

Ее холодная рука;

И наконец любви тоска

В печальной речи излилася...

Средствами танцевального искусства артистка передала эти рыдания без слез, огромное чувство любви, которое захватило и пленило ее.

В этой партии нет внешне эффектных танцев, в которых можно блеснуть только виртуозной техникой, не заботясь о внутренней жизни образа. А Боголюбская больше всего думает именно об этом, о предельной выразительности своего певучего и одухотворенного танца. Техника для нее не самоцель, а только средство для создания глубокого и правдивого облика героини.

Каждый жест, каждое танцевальное движение дополняет и углубляет создаваемый ею трогательный портрет юной Черкешенки. Особенно запоминается ее печальная, поникшая фигура в последней сцене прощания с пленником. Зритель чувствует, что вместе с ним уйдет и ее жизнь.

Тема верности, постоянства в любви, так. ярко раскрытая талантливой артисткой, делает эту роль одной из наиболее примечательных на ее творческом пути.

В 1937 году восемнадцатилетняя Марианна Боголюбская, еще будучи ученицей Хореографического училища, танцует в первый раз на сцене Большого театра сольную партию амура и «Дон-Кихоте». В том же году она окончила училище и была зачислена солисткой в балетную труппу театра. Вскоре она исполнила партию феи Кандид в «Спящей красавице», танец трех лебедей в «Лебедином озере» и много других сольных партий.

В 1938 году она танцевала Черкешенку на премьере «Кавказского пленника» на сцене Большого театра и в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха им. М. Горького, где этот балет посмотрели десятки тысяч зрителей.

Затем на молодежном смотре Боголюбская танцевала Марию в «Бахчисарайском фонтане», и с тех пор эта партия прочно вошла в ее репертуар.

Во время Великой Отечественной войны артистка уехала с театром в Куйбышев, где проработала до возвращения труппы в Москву. Здесь она выступила в ролях Одетты – Одиллии в «Лебедином озере» и Царь-девицы в «Коньке-Горбунке», а затем на протяжении нескольких месяцев танцевала основные ведущие партии на сцене Марианна Боголюбская 1Свердловского театра оперы и балета.

По возвращении в Москву она подготовила партию восточной девы в танцах в опере «Руслан и Людмила» и ряд других ролей.

В свободные часы Боголюбская с увлечением отдается скульптуре. Еще занимаясь в Хореографическом училище, она как-то вылепила небольшую фигурку балерины и показала ее балетмейстеру Голейзовскому, который сам хорошо лепит. Он горячо советовал Боголюбской продолжать работу в этой области.

Сейчас в ее квартире стоит уже ряд скульптурных изображений балерин. Вот Майя Плисецкая, Ирина Тихомирнова, Нина Симонова – каждая в характерном движении, схваченном и запечатленном в пластическом образе.

Не случайно Боголюбскую привлекает тема балета в скульптуре.

Это, пожалуй, одна из самых трудных, но и самых благодарных тем. Что может быть прекрасней, чем увековеченная в одухотворенном пластическом образе красота и грация танцевальных движений?