Однажды актер Николай СТОЦКИЙ заблудился в ночном Мельбурне. Выручила девушка, ехавшая мимо на велосипеде. Остановившись, незнакомка обратилась к нему по имени и предложила помочь. «Откуда вы меня знаете?» - удивился гость из России. «Видела фильм «Валентин и Валентина», - ответила незнакомка. Напомню, что дело происходило в далекой Австралии.
- Сейчас повелось отмечать круглые даты популярных фильмов. Еще немного и «Валентину и Валентине» стукнет 20.

- Да, давно... Герой там из простой семьи, сын проводницы, младшая сестренка, домашние заботы, пока мать в рейсах. Все это немного и про меня.

- Когда-то тот Валентин, отказавшись от всяческих иллюзий, решил стать, как все. Что же это такое, кричал, разве так можно жить, когда не на что купить апельсинов для ребенка...

- А сейчас по-другому разве или теперь перед близкими иная ответственность? Перед матерью, отцом, младшей сестрой? Так что надо зарабатывать.

- Так ведь Валентин не про деньги говорил, а про неизбежность компромиссов. Вам самому приходилось на них идти?..

- Не один раз. Когда надо было заработать не то что на бензин - на жизнь. Случались картины, на которые соглашался только ради денег. Нужны же были.

- Но потом же наступил момент, когда вы перестали думать о них, об успехе.

- Это был сознательный шаг. В свое время уходил из Театра Станиславского, потому что раздражало, что на сцене артистов больше, чем в зале, так работать не хотелось. Но в те времена я снимался в кино, поэтому имелся финансовый тыл и уходить было относительно легко.

Мое нынешнее проживание за городом, вне Москвы - тоже сознательный поступок. У меня там свой мир, свое хозяйство. И потом я не тусовочный человек. Чтобы сниматься, надо где-то вращаться, куда-то ходить, с кем-то знакомиться, идти на те самые компромиссы. Не хочется... И потом с голоду не помираю, есть доход какой-то...

- Бизнес?

- Нет, не бизнес, раскрывать все карты как бы ни к чему, но в нужде не живу.

- А не будет после сожаления, что могло бы повернуться иначе, если бы однажды не выбрал такую жизнь?

- Сожаления не испытываю. Ведь когда включаю телевизионный ящик и смотрю на то, что производится и в чем работают артисты, то становится стыдно.

- Судить легко.

- Согласен, наверное... Но я же говорю о себе. Потому и рад, что не запятнал себя, снимаясь, что называется, в дерьме. Сумел, получается, я этим горжусь.

Случись по-другому - оправдал бы и это, как оправдывают все: мол, деваться некуда, вот и иду сниматься в этом ... Все себя оправдывают, как же иначе?

- Но владели же вами мечты, надежды, когда собирались в артисты? И почему пошли?

- Хотите, чтобы начал с табуреточки, на которую забирался «рассказывать» стихи папе и маме? Сколько себя помню - хотел быть артистом, и шел к этому стремительно. И пришел: приехал из провинции, в Москве - впервые, жил на вокзалах, знал потом и счастье работы, уместившееся в целые годы.

Сейчас все это вспоминается с огромной радостью. Да и жизнь-то еще не закончилась, и надеешься, что впереди что-то произойдет. Я не верю, что артист может потерять профессию, навыки, если долго не работает. Если есть это - никуда не денется. Масса тому примеров, когда становились актерами и первые роли играли и в 46, и в 50... Здесь нет законов или шаблонов. Как раз по шаблонам и не хочу существовать.

Я понимаю: наверное, обидно, что тебя забывают, что Стоцкого вроде уже и не знают, что с ним связаны только старые какие-то картины. В этом, вероятно, есть своя правда, есть. Но с профессией я не заканчивал и заканчивать не собираюсь. В сериале «Сибирочка» у Владимира Грамматикова сейчас снялся, он по «Культуре» прошел, небольшая роль. Но, оказавшись после долгого перерыва на площадке с партнерами, перед камерой понял, что все в порядке, адекватен, по-прежнему могу что-то сделать. Партнерам нравится, и самому было важно, что возникло уже какое-то другое актерское качество, не голубой герой или простачок вроде Иванушки-дурачка, которых раньше играл, а иной по содержанию персонаж. Всего было четыре съемочных дня, но роль получилась заметной, яркой, с такой встретиться - в кайф, если его не испытывать, тогда действительно не стоит профессией заниматься.

- Что ж вы, извините, от этого кайфа забрались за город, где ждете: вдруг еще позовут?

- А у вас есть другой вариант? Был недавно на «Мосфильме» и видел, как мои коллеги бродят по коридорам, открывают двери и лицо кажут: не нужны ли артисты, не возьмете ли, не пригожусь ли? Это один из рецептов, наверное, кто-то ходит. Кто-то фотографии свои везде пихает, кто-то угождает, подлизывается.

Но лица-то все равно одни и те же вертятся. Можно вздохнуть, сказать «увы», но что же делать, по-другому не выходит.

- Чего вы не делаете - не ходите, не кажете - это понятно, но кроме добывания средств к существованию еще что-то вам требуется?

- Да просто жить надо, жить. Знать, что не один, что есть близкие тебе люди, которые от тебя зависят и от которых зависишь ты. Что есть твои три собаки: Тара, Барон и Ролик, и им требуется варить кашу. Надо дорожки от снега расчищать, домом заниматься, крышей, если протекла. И все это замечательно. У меня есть друзья, с которыми мы общаемся, и общение с ними для меня важнее и дороже, чем общение с теми, кто мне неинтересен. И кому я неинтересен. И все это - совершенно сознательный образ жизни.

- Но вы ведь принадлежите тем не менее к творческим людям, а тут другое понимание интереса.

- Лет 5-6 назад мы с моим другом актером Сергеем Колтаковым начали писать песни, он - стихи, я - музыку. Песни, по-моему, замечательные, и мне кажется, что я открыл в себе какие-то новые возможности. При том, что вроде бы всегда играл на гитаре и сочинял песни, но теперь это нечто другое. Понимаете, творчество - оно все равно творчество, поэтому не скучно мне жить, ну не скучно.

- А про что песни?

- А про что могут быть песни? Про любовь, про жизнь и отношение к ней человека.

- Сейчас все пытаются стать моторами собственной судьбы, придумывают проекты, кидаются в продюсерство. Вас не тянет?

- Нет. Одно время, помните, все бросились в режиссуру, я не бросился, потому что знаю, что это за профессия. Не хочу быть дилетантом. Что могу - знаю, этим и занимаюсь. Да, наступают периоды, когда хочется что-то сделать, конечно, хочется. Ведь давно на сцене не стоял, был у нас замечательный антрепризный проект, объездили всю страну, играли за границей. Команда была прекрасная - Татьяна Васильева, Леня Громов и я, спектакль на троих, и я получал огромное удовольствие, потому что это был театр, пропиитанный студийностью, мы ее ощущали все те три с лишним года, что играли, потому что была жажда следующего спектакля, следующей встречи с партнерами, их глазами. Как же иначе, профессия у нас такая, которой хочется заниматься, которая как наркотик.

- Но при этом вы так легко с виду и приходите в нее, и соглашаетесь на перерывы.

- Так позовут в стоящее, разумеется, соглашусь. Но только в стоящее. Недавно встретил старинную приятельницу, она на «Мосфильме» второй режиссер. Что ж, спрашиваю, не позовешь, столько же проектов в запуске? Она на меня посмотрела и отвечает: хочешь, чтобы у нас отношения навсегда испортились? Сам ведь знаешь, что снимают. Конечно, можно обижаться, что вроде в забвении, что не приглашают, но глупо обижаться. Наверное, в этом есть и моя вина, и если обида возникает, стараюсь ее гнать.

- Как-то так получается, что мы все крутимся вокруг непроизнесенного пока слова «свобода»? Вы чувствуете себя свободным?

- Да. Я построил свою жизнь, сам построил. Захотел жить, как живу - так и живу.

У меня есть мой мир, я люблю, я любим, есть друзья, есть солнце, что каждый день встает. Ну глупо же грешить на все это... У кого-то мое якобы сибаритство вызывает зависть, кто-то мне сочувствует, жалко, мол, Коля, что не работаешь. Но я мог бы все бросить ради роли, хорошего сценария. Только и всего. Чтобы можно было себя спросить: а смогу ее сыграть, а есть в роли что-то для меня, моего актерского нутра, а есть в ней новое, чего раньше не делал? А может, можно что-то повторить, но на другом уровне. Так что все элементарно в нашей на самом деле довольно короткой жизни...

- Почему-то показалось, что вы не ощущаете, как она коротка.

- Я не ощущаю? Давайте пойдем от обратного - кто-то боится не успеть и вкалывает с утра до ночи. И чем кончается - у того инсульт, у того инфаркт, так она и получается короткой. Длинной жизнь делает предчувствие того, что может исполниться...

Алексей Аннушкин