Пусть он останется с нами (1974)

Фильм со львами

Считать ли картину режиссера И. Тарковской «Пусть он останется с нами» по сценарию М. Ибрагимбекова оригинальным произведеем или экранизацией его одноименной повести? Что здесь и чему одноименное?

Не будем гадать. Перед нами два произведения. Один сюжет, одни герои. А вещи совершенно разные. И не потому, что одна из них — фильм, а другая — книга.

По-моему, это очень хорошо, когда у человека отец—начальник милиции. И не какого-нибудь районного отделения, а всей городской милиции. И если он еще при этом хороший человек» — так начинается повесть. Кого как, а меня несколько озадачило это словечко — «по-моему». «По-моему» — значит, мальчик, герой повести, с кем-то спорит, кого-то убеждает. Кого же? Своих одноклассников? Вряд ли. Может быть, самого себя?

Скорее всего именно так. При всех достоинствах— красоте, необыкновенном росте, незаурядной физической силе и т. п.— полковник Дагкесаманский, по мнению его сына, обладает двумя недостатками. Впрочем, недостатками, как говорит Тима, «мелкими». Первый — это то, что он дома бывает очень мало, а второй — что дома он все время молчит, иногда погладит мне голову или спросит, как дела в школе, ну и с бабушкой двумя-тремя словами перекинется и замолчит на весь вечер.

Нельзя сказать, что полковник не заботится о сыне. Напротив, он не только одевает-обувает мальчика, но и, скажем, не забывает в конце года сказать своему шоферу, какие Тиме выписать журналы. Отец свято уделяет сыну и частицу тех «благ», которые дает ему служба. Все это так. Но нет в этой заботе главного — нет тепла, нет души, без которых любая забота уже не забота, а так... аккуратность.
На протяжении повести мальчик старается «пробиться» к отцу, понять, чем же вызвано это непреклонное равнодушие. «Может быть, я ему как человек не нравлюсь?» — спрашивает себя Тима. Вряд ли когда-нибудь полковник задавался подобным вопросом. С головой ушедший в службу, Дагкесаманский и не ведает о том, что не только его слово, но и молчание, жест как-то осмысливаются, прочувствоваются окружающими. Полковник совершает свое внутреннее открытие в обстоятельствах чрезвычайных: его сын оказывается один на один со сбежавшим из зоопарка львом, и, когда отец со взводом автоматчиков врывается в дом, сын негромко, но совершенно отчетливо бросает ему: «Я же тебя ненавижу! Лучше бы сейчас тебя застрелили, чем этого льва!»

Повесть Ибрагимбекова оставляет впечатление пронзительное. Она покоряет прежде всего глубиной проникновения в мир маленького героя, точностью и ненавязчивостью акцентов, чуть ироничной интонацией.
Что же происходит в фильме? Собственно, почти то же, что в книге. Сюжетные «лики», во всяком случае, одни. Вот отец обещает мальчику билеты в цирк, вот звонит, что пришлет машину, сам же поехать не может — «занят». Вот Тима с товарищами приходят к полковнику с просьбой разрешить им принять участие в ловле львов, а тот металлическим голосом отдает приказ: «Развезти детей по домам». Вот, выйдя ночью из дома, мальчик встречает льва, приводит его в комнату. Вот с револьвером в руках врывается в дом Тимин отец (в фильме его фамилия Таиров). И т. д. Главные моменты налицо. И вместе с тем самое-то главное упущено. Фильм «Пусть он останется с нами» похож на очень логичный пересказ, когда стремятся передать самую суть вещи, но — надо же! — рассказанная столь добросовестно, она теряет всю свою прелесть. А прелесть повести Ибрагимбекова именно в необязательных деталях, наблюдениях.

Вспомним светловскую иронию: «Без необходимого я еще как-нибудь проживу. А вот без лишнего...» Видимо, эти слова можно отнести и к искусству. Исчезает это «лишнее» — обнаруживаются пружины замысла, каркас, который должен быть невидим. К сожалению, в фильме осталось все «необходимое», но ушло «лишнее», все то, что, с точки зрения авторов экранизации, не имеет отношения к жесткой сюжетной конструкции. В фильме много детей, и подобраны они хорошо — симпатичные, разные, так сказать, «киногеничные» дети,— а вот детства почему-то не получилось: маленькие герои потеряли способность удивляться. А ведь именно эта способность составляет основу образа Тимы. Мы так и не узнаем, что полковник, оказывается, был без памяти влюблен в мать Тимы, которая умерла. Вроде бы и ни к чему нам это знать, но без этого Таиров всего лишь схема, статист с бесстрастным лицом — так он и выглядит в фильме.

В фильме не остается места не только для удивления перед «обычным», но и перед вещами из ряда вон выходящими. Приходит к бабушке внук: «А что, папа у меня не родной?» А бабушка не удивляется. В книге она чуть чайник не выронила, а в фильме это было бы явным переигрышем. Выйдя на крыльцо ночью, мальчик видит льва. Впечатление, что именно его-то он и ожидал увидеть.

Аудитория фильма «Пусть он останется с нами»,— по-видимому, дети. Отрадно, что авторы решились заговорить с ними о вещах сложных и неоднозначных. Мне кажется, авторы несколько недооценили свою аудиторию. Ведь дети гораздо смышленей, чутче, восприимчивей к сложному, чем мы о них подчас думаем, и не об этом ли говорит повесть Максуда Ибрагимбекова?

Леонид Бахнов

«Советский экран» № 22, 1974 год
(в сокращении)

Если Вы располагаете дополнительной информацией, то, пожалуйста, напишите письмо по этому адресу или оставьте сообщение для администрации сайта в гостевой книге.
Будем очень признательны за помощь.