«Маяк»-2024: Вот и лето прошло, только этого мало

Фестиваль «Маяк» на второй год своей работы закрепил за собой статус важного индустриального кинособытия. Сегодня это единственный смотр, зрителями которого становятся исключительно профессиональные кинематографисты. По такому же принципу всегда проходил и «Кинотавр», логлайном которого было «Будущее российского кино», «Маяк», в свою очередь, метко назвался фестивалем актуального российского кино. Программа этого года сталкивает мужской и женский взгляды на наше неудобное прошлое и настоящее, даже не испытывая иллюзий по поводу будущего.

фото: член жюри, оператор Алишер Хамидходжаев и лауреат фестиваля, актриса Евгения Громова/фото Геннадия Авраменко/фестиваль "Маяк"

Из девяти полнометражных фильмов пять сняты женщинами, причем исключительно дебютантками, и большинство этих картин оказываются если не сильнее, то мудрее представленных в конкурсе мужских работ. Самая яркая, получившая приз за лучший дебют, – «Папа умер в субботу» Заки Абдрахмановой, ученицы Марины Разбежкиной, после неигровых работ выступившей соавтором сценария «Пингвины моей мамы» и собравшей документальные материалы для фильма «Снегирь» Бориса Хлебникова, который стал на первой игровой картине Заки «самым нежным на свете злодеем-консультантом», как она сама сказала, представляя фильм.

Читать:: рецензия на фильм «Папа умер в субботу»

Конечно, влияние педагогов чувствуется, но Абдрахманова, несмотря на название ленты, воспроизводит на экране удивительно живой мир, отправляя давно живущую в Москве Айко (потрясающая актриса Лаура Турсунканова) в родной заснеженный Казахстан на похороны отца, с которым она не общалась много лет. Айко в самом начале картины в слезах у зеркала говорит о том, что она супергерой, а потом перед многочисленными родственниками и бывшими одноклассниками продолжает играть роль крепкой, надменной «москвички», идет наперекор традициям – и платок на голову не хочет повязывать (есть же капюшон), и за выносом отцовского тела из дома наблюдать, да даже тесто, когда все женщины вокруг только и делают, что готовят бесконечные баурсаки, она не любит. «Казахи, кажется, и свадьбы с похоронами устраивают, только чтобы поесть тесто», – говорит Айко. «Ну еще и мясо», хотя сколько бы лошадей можно было спасти. Такой бытовой юмор заряжает свежим морозным воздухом весь фильм. «Папа умер в субботу» – вовсе не драма, а трагикомедия об обидах и поражениях, из которых нет-нет да и сложится супергеройский характер. Не тот, что сильный, смелый, ловкий, умелый, а тот, что прошел через боль и однажды смог от нее защитить себя и близкого. Вовремя сказанной ироничной фразой или крепкими объятиями – женскими, разжимающими кулаки перед осточертевшей патриархальной силой.

фото: "Папа умер в субботу"/компания Глобус Фильм, кинокомпания СТВ

Другой дебют – «Агния» Павлы Стратулат, получившей приз за лучший сценарий, с Евгенией Громовой, названной лучшей актрисой «Маяка», – тоже пытается сыграть на заснеженном поле гендерных стереотипов женщины как хранительницы очага и мужчины-добытчика и продолжателя рода, но обращается в сумбурную сказку-ложь, где главным все-таки остается намек.

Печник (опять же не печница, как и в «Папа умер в субботу», здесь тоже не любят феминитивы) Агния живет в аварийном доме, любит рыбалку и в одиночку растит сына (Нил Бугаев), который однажды падает из окна, что, впрочем, становится только началом стремительно развивающихся событий. И рыбалка приводит к золотой рыбке в виде баллотирующегося на пост главы администрации Бориса (Сергей Гилев), который в попытке повысить свой авторитет среди крайне замерзшего населения просит потомственного печника выложить печь в своем стеклянном коттедже. Где красиво, как птичка в клетке, возлежит его жена Настя (Александра Виноградова) и палит из ружья по ростовой фигуре отца малолетняя дочь со сказочным именем Василиса (Александра Бабаскина). Печь складывается не быстро, а огонь следует за Агнией по пятам. Вот и дом ее родной уже сгорел – так и переезжает печник вместе с сыном в богатый коттедж, где завоевывает авторитет среди женщин Бориса.

фото: "Агния"/фестиваль "Маяк"

Павла Стратулат насыщает свое первое полнометражное кино большим количеством отсылок – в кучу смешиваются и «Паразиты» с «Убийством священного оленя», и «Антихрист» с «Леоном», хотя по узнаваемым картонным мишеням неплохо стреляли и в «Левиафане», не говоря уже про наш локальный сказочный тренд, где экранизированы еще далеко не все известные произведения. И столь богатое на киноаллюзии, при этом нередко искрящееся ироничными репликами кино в финале не самым очевидным образом приводит к одной из самой обсуждаемых в последнюю неделю теме – пропаганды деторождения и маячащего налога за бездетность. Чего не сделаешь ради теплой квартиры. Но девочки рождаются, как успокаивают в «Агнии», все-таки к миру.
С мальчиками сложнее. Победивший на «Маяке» фильм «Кончится лето» снят Владимиром Мункуевым, автором показанного на последнем «Кинотавре» фильма «Нуучча» о беглом русском каторжнике в якутской тайге, и оскаровского номинанта — документалиста Максима Арбугаева. Под невесомый саундтрек Виктора Цоя, давший название картине, они констатируют, что «больше надежд нету», да и перемен, кажется, ждать не стоит.

фото: "Кончится лето"/Кинокомпания "Вольга"

Календарь, то и дело фигурирующий на заднем плане типовой хрущевки исконно мужской семьи, отчаянно подсказывает, что на дворе 2022-й. На исходе лета, так и не давшего никаких ответов, в родной якутский поселок возвращается из тюрьмы разбитной Кеша (Юра Борисов), которого с причаливающей лодки встречает младший брат Тима (Макар Хлебников). Кеша пытается снова встроиться в свободную жизнь, Тима хочет сбежать к долгой счастливой своей — в Новосибирск, куда прошел, пусть и на платное отделение, в институт. Но все дороги пока ведут вовсе не в рай, а в унылую бытовуху, где папа (Дмитрий Поднозов) берет кредит на обучение младшего сына, а Кеша идет добывать золото — на завод, куда, правда, по правилам, бывших заключенных на работу брать не должны. Но кто виноват и что делать, если все пошло совершенно не по плану?

Читать:: рецензия на фильм «Кончится лето»

Борис Хлебников – главный режиссер «новых тихих» – маячит на многих фильмах конкурсной программы не только в титрах, хотя в «Кончится лето» он выступает одним из продюсеров. Другой демиург отечественного кино – Алексей Балабанов с его поисками силы в правде или в деньгах – все еще подпитывает подкорку мужского режиссерского и сценарного сознания. С этими мотивами Мункуев и Арбугаев не только с художественным, но и математическим расчетом создают крепкий мужской вестерн, оборачивающийся трагедией о невозможности выбора и насилии как единственно возможной правде. О выстреле прямо в голову, но не в сердце — оно до последнего ждет перемен.
Злой брат-близнец фильма «Кончится лето» – «Джекпот», которым режиссер Александр Хант сорвал приз за режиссуру и актерскую работу исполнителя главной роли Максима Стоянова. В отличие от трех предыдущих картин, «Джекпот» уносит зрителей в весну 2011-го, время, когда все ждали тех самых перемен. Но главного героя Игоря Хлебникова(!) больше интересовала судьба японского народа, который переживал волну цунами и готовился к радиационной катастрофе после взрыва на «Фукусиме», хотя сам Хлебников трудился в забегаловке небольшого городка Приморского края за 10 тысяч, перед получкой еле нагребая 27 рублей на пачку крепких сигарет. Пока банкомат случайно не выдал ему почти три миллиона. Купюры новенькие, хрустящие, даже географически интересные: богатый пятитысячный Хабаровск, приятный тысячный Ярославль, душещипательные 500 рублей с надписью Архангельск и скромная сотка с Москвой. Путешествие складывается из приятных мелочей, а не из мелочи в карманах. И все у Хлебникова завертелось похлеще, чем в Японии. Но тоже движется к катастрофе – не глобальной, а какой-то до обидного простой, как все та же сказка про золотую рыбку, и далекой от красочных фильмов Гая Ричи. Водка, деньги, два ствола, да и те не то, чтобы стреляют.

фото: "Джекпот"/фестиваль "Маяк"

Взяв за основу книгу Кирилла Рябова «777», режиссер Александр Хант доводит литературный абсурд до визуального и изощренно фиксирует миг между прошлым и будущим. «Джекпот» собирает настоящее бинго российского кино – мужики все сплошь бандиты или примыкающие к ним, женщины исключительно в ролях проституток, барных певиц или продавщиц, деньги, витающие в воздухе, но не обеспечивающие смысл. «Мы пошли, но куда?» – задается в финале герой Максима Стоянова, наконец закуривая в кадре сигарету, которую порой искрометно пытался зажечь на протяжении всего этого фильма образца 2024-го с обязательным дисклеймером о том, что употребление табака вредит вашему здоровью. Верните нам хотя бы 2011-й!

Читать:: рецензия на фильм «Джекпот»

Связь эпох в конкурсной программе «Маяка» тоже показательна. Если Хант «Джекпотом» в каком-то смысле прощается с визуальной вседозволенностью, то Илья Хотиненко в «Кинопленке №8» мрачно пытается подвести черту под актуальными сейчас 90-ми, даже не дожидаясь сериала «Лихие» Юрия Быкова, но вводя в сюжет таинственного режиссера любительского кино Павла Быковского, который стал призраком(дураком)-сторожем заброшенного кинотеатра. Там в попытке понять, кто прав, кто виноват схлестнулись мать-одиночка (Кристина Асмус) и толпа героиновых наркоманов во главе с бандитом Бочаром. Последнего играет артист Даниил Воробьев, который на протяжении последней трети фильма отвечает за главную звуковую составляющую российского кино. С аппаратом внешней фиксации (бинты и металлическая конструкция) после ранения в челюсть он не может произнести ни единой понятной реплики. То есть по-прежнему пытается разговаривать, но даже в кадре его сразу спрашивают о том, что же он сказал.

фото: "Кинопленка №8"/фестиваль "Маяк"

С фильмом Хотиненко проблема примерно такая же. «Кинопленка №8» пытается завернуть в мистическую оболочку нынешний диссонанс восприятия 1990-х, прокладывая путь от «Луча» (так называется заброшенный кинотеатр, где происходит основное действо фильма) света в этом темном царстве к аналогии 3D, который поработил зрителей, обещая им вечный сон, а вовсе не вечную жизнь.

Читать:: рецензия на фильм «Кинопленка №8»

Мужской мистификации 90-х парирует удивительно нежный для эпохи перестройки «Белый пароход», в котором поэтесса Инга Шепелева, до этого снимавшая клипы Shortparis, плавно заходит на территорию полнометражного кино. Первоначальный конфликт тут отсылает к «Нуучче» Мункуева, когда чужак (Александр Кошкидько), стремящийся ввести свой порядок на не своей земле, приезжает в Якутию, чтобы перестроить отдельно взятую музыкальную школу, чья учительница-хормейстер (Элла Соколова) не собирается отказываться от исполнявшейся два десятка лет песни, давшей название фильму. Но сама картина решена в совершенно ином ключе. Визуально выверенные кадры строятся не только на балансе белого – парохода и льда, но и красного – символа не только советской власти, с которой нужно покончить, но и алых парусов, которых нужно дождаться.

Читать: : рецензия на фильм «Белый пароход»

Документалистка Дина, которую сыграла режиссер Тома Селиванова, снявшая фильм «Пепел и доломит», идет в более серое и тягучее прошлое. Она вместе с бельгийским музыкантом немецкого происхождения Йоханом (Антон Риваль) хочет разобраться в памяти, исследуя места бывших лагерей политзаключенных. Возвращение имен тут начинается с бревна, которое нашла одна из их интервьюируемых, когда изучала постройку своего дома, созданного пленными немцами. В отличие от Шепелевой, пытающейся придать естественную поэтику не всегда естественной драматургии кадра, Селиванова все мысли обращает к статичной картинке, будто бы вышедшей из фильтров теперь уже запрещенных в России социальных сетей, обрамляя ее напористыми звуками, должными подчеркнуть, что никто не забыт и ничто не забыто. Набат памяти даже поначалу работает, но «Пепел и доломит» то и дело упирается в трудности перевода, вернее саму Дину, она же режиссер Тома Селиванова, которая нарочито громко начинает укорять в отсутствии памяти не только всех зрителей, но и несчастного Йохана, для которого столь пропагандистские децибелы давно отработаны. Не только им, но и всем народом.

фото: "Пепел и доломит"/фестиваль "Маяк"

В российскую же историю глубже всех погружается дебютантка Рената Джало в фильме «На этой земле» (приз за лучшую операторскую работу и особое упоминание жюри), разворачивая место действия своей картины в конце XVIII века, когда верхи не могли, а низы ничего не хотели. До отмены крепостного права оставалось меньше века. Но один из беглых крестьян уже соорудил себе крылья, которые не нравились никому. Ни вечно бормочущим старухам, ни случайным скоморохам, ни уже давно отрешенному от людских бед и чаяний высшему сословию в искусственных париках и гриме, сразу же отсылающих фильм Джало к работам Альберта Серры.

Читать:: рецензия на фильм «На этой земле»

У дебютантки и ученицы Алексея Учителя и впрямь очень много именно не драматургических, а визуальных отсылок к лежащему теперь на поверхности для киностудентов кино Тарковского, Германа, Тарра или того же Серры. Но высоту птичьего полета, с которого снимается «На этой земле», по меткому признанию оператора, им в первую очередь придает компьютерная игра The Sims. Жаль, только в кино выбрать героя, которого можно проапгрейдить для новой жизни, нельзя.

фото: "Вечная зима"/компания "Централ Партнершип"

В этом смысле оставшийся без наград фильм «Вечная зима» дебютанта Николая Ларионова работает на прокачку скиллов – причем, не в компьютерной игре или почившем безвременье, лихих 90-х или богатых «десятых», а в замерзших «нулевых», которые никогда и не воспринимались настоящей эпохой перемен. Ни в жизни, ни на экране. А зря! «Легко быть сильным, трудно любить», — говорит герой Александра Робака, из которого Ларионов вынул то, что до этого не получалось ни у Хлебникова, ни у Велединского. История потери сына здесь превращается в подробно расписанные уроки маскулинности – с боксерской грушей в гараже и чисткой картошки дома, – и случайными гопниками, которые могут подкараулить тебя в подъезде в любое время.

Читать:: рецензия на фильм «Вечная зима»

Надо ли давать сдачу – вопрос, который актуален не только в картинах «Маяка», но и во многих других отечественных фильмах и сериалах. Ларионов идет дальше, выстраивая свой 70-минутный фильм как ответ на выбор между насилием или ненасилием, состраданием или местью. И в отличие от многих других режиссеров и сценаристов делает верный. Зима вечна, лето кончится, папа умрет в субботу. Но давайте поверим, что наступит воскресенье и весна все-таки придет.