Зоя Зелинская

После окончания ГИТИСа наша героиня была принята в труппу Московского академического театра Сатиры. Шел 1954 год. В этом году – 54-летие творческой деятельности. За это время актриса сыграла во многих ведущих спектаклях театра Сатиры: «Дом, где разбиваются сердца», «Баня», «Идеальный муж», «Крамнэгел»… А в знаменитой постановке «Клоп» она переиграла почти все женские роли.

- Зоя Николаевна, как Вы празднуете День театра?

- У кого хорошая роль или интересный спектакль, у того и праздник. А у меня настроение совсем не праздничное, потому что ни в одном спектакле я уже не играю. Увы, в нашем театре сейчас сложилась непростая ситуация, впрочем, как и во всей стране. Ведь «театр – это не отображающее зеркало, а увеличивающее стекло», – говорил Маяковский. И это совершенно верно.

Сегодня театр Сатиры держится все-таки на мужских ролях. Женских ролей здесь всегда было меньше. Мы играем в основном в классике, где все роли равноценны. Но классику уже всю переиграли. Да и сейчас классические произведения ставят в основном молодые режиссеры. Но они стремятся не пьесу донести до зрителя, а себя показать. Мол, «какой я умелец. Ах, как я могу перевернуть классику шиворот-навыворот».

- А как Вам работается с молодыми режиссерами?

- Признаюсь, я никогда с молодыми режиссерами и не работала. Я совсем недавно снялась в картине французского режиссера Лам Ли «Воротилы», где работали многие молодые актеры. Бедняги, они совершенно не высыпаются, света белого не видят. Дремлют только в машине, самолете или в поезде: фильм-то снимали и в Беларуси, и на Украине, и в России. А один из актеров поведал, что уже три месяца проезжает мимо дома, куда никак не может зайти: то на самолет опаздывает, то на поезд, то на съемки. Конечно, интенсивный ритм жизни хорош, но чем это закончится? Ведь актер не спит, не ест и ничего, кроме съемок, не видит. Радует, что актерская профессия сейчас приносит хоть какой-то доход.

- Я знаю, Вы давно за рулем. Что заставило Вас водить машину?

- Когда я собралась стать матерью, поняла, что без машины пропаду. Ведь в театре у меня была самая большая загруженность. И «Кабачок «13 стульев» вынуждал с утра до ночи находиться на съемочной площадке в течение 15 лет. Кроме того, для «Кабачка» мы учили песни на разных языках: чешском, венгерском, польском и югославском. И необходимо было выучить песню идеально, чтобы попадать под фонограмму.

А в нашем театре я организовывала курсы по вождению. Собралась целая группа: Оля Аросева, Света Харитонова, жена Анатолия Папанова Надя Каратаева… Курсы прошли успешно, все сдавали экзамены, но водить машину почему-то стала только я (смеется).

Сейчас часто принимаю участие в различных телевизионных программах. Была и у Лолиты в гостях, и у Андрея Малахова… А на передаче «Малахов+» давала дельные советы от замечательной актрисы Татьяны Пельтцер, которая всему нас обучала. Я рассказывала, как она лечила нас от бронхита, как учила причесываться… Например, чтобы волосы хорошо росли, Татьяна Ивановна советовала их расчесывать по девяносто раз в каждую сторону.

- Актеры вообще должны уметь очень многое.

- Да, актерская профессия – это самая зависимая профессия. Во-первых, необходимо выбрать хорошую пьесу, чтобы там у тебя была хорошая роль и, конечно, хороший партнер. Во-вторых, важно, чтобы получился хороший спектакль и, в-третьих, чтоб на этот спектакль пошел зритель. И из всех этих условий складывается актерская судьба. Но порой приходится сидеть и ждать, когда тебя кто-нибудь позовет играть или сниматься. Это очень печально. И если бы я это знала еще в ранней юности, то подумала бы, кем быть.

- И кем?

- Когда я училась в ГИТИСе, у нас был урок истории музыки. Его вела потрясающий педагог из консерватории Людмила Горохова, лекции которой всегда сопровождались классической музыкой. Мы были счастливы на ее уроках. И однажды я подумала: «Боже мой, какая же это потрясающая профессия». А недавно и сама пробовала читать эти лекции. Меня пригласили вести концерты духовной музыки в костеле. Рассказывала о творчестве Баха, Моцарта, Бетховена… Играла живая музыка. Потрясающе!

- Зоя Николаевна, а в День театра у вас будет какой-нибудь капустник?

- Вот уж не думаю. У нас вообще в последнее время из театра все куда-то разбегаются. Труппу собирал спектакль «Нам все еще смешно», но его сняли с репертуара. Сегодня в театре создается ощущение пустоты. Я в этом спектакле играла вместе со Спартаком Мишулиным отрывок из «Трехгрошовой оперы» Брехта, кстати, в ней звучала очень актуальная дня наших дней тема.

А когда мы возили «Трехгрошовую оперу» в ФРГ, нас там приняли очень тепло. «Мы и не ожидали, – говорили немцы, – что Брехт будет сейчас так звучать. Мы его не ставим, потому что он социален. А постановка театра Сатиры очень осовременила основную тему пьесы». В этом спектакле был прекрасный актерский состав: Миронов, Мишулин, Державин.

- В ФРГ вы играли спектакль на немецком языке?

- Нет, на русском. Там же очень много людей, которые серьезно занимаются русским языком. А вот в спектакле «Секретарши» я пела на английском языке. Хотя из-за произношения он мне очень трудно давался.

- А зачем же Вы выбрали такую сложную для себя песню?

- Я очень долго не могла определиться с выбором песни. По возрасту-то я в этом спектакле была старше всех. И если бы взяла какую-нибудь молодежную песню, это могло вызвать несоответствие с моим обликом. Поэтому я остановилась на популярной песне Фрэнка Синатры «Странники в ночи». Вот и выбрала ее на свою голову.

- Зоя Николаевна, еще год назад я смотрел в театре три спектакля с Вашим участием: «Секретарши», «Вышел ангел из тумана» и «Нам все еще смешно». Как же получилось, что они в одночасье устарели и исчезли из репертуара?

- Это раньше мы играли спектакли по 15-20 лет. «Затюканный апостол», например, «Клоп», «Дамоклов меч», «Дом, где разбиваются сердца»… Был бесконечный поток зрителей, который не успевал посмотреть наши спектакли. В зале – сплошные аншлаги. А сейчас и зритель другой, и время другое, и билеты дорогие. Ведь в царской России актеры обязательно играли благотворительные спектакли для студентов. Именно молодое поколение наиболее важно для будущего страны. Сегодня этого нет.

- Вы сейчас что-нибудь репетируете в театре?

- Нет. Вот в кино я сейчас фильм озвучила. Режиссер Галина Евтушенко, а автор сценария – Лев Рошаль. А недавно меня пригласили в новую картину. Она будет сниматься совместно с Голливудом.

- Вернемся к некогда популярному телеспектаклю «Кабачок «13 стульев». Ведь он открыл очень многих известных на сегодняшний день актеров. А какой след он оставил на Вашем творческом пути?

- Не открыл – биографию сделал. Ведь большинство играющих там актеров телезрители раньше не знали и не видели. А благодаря «Кабачку» многие артисты стали народными любимцами.

Когда начинались съемки, я была занята во многих спектаклях. И, признаться, не очень любила петь иностранные песни под фонограмму. Но у меня был прекрасный партнер Роман Ткачук. Работать с ним было радостью. А какой был великолепный режиссер (Е.В. Зелинский, режиссер, первый муж актрисы, – прим. авт.). Это невероятной доброты человек. В своих актерах он души не чаял. На съемках «Кабачка» всегда царила атмосфера доброты. И это, в первую очередь, заслуга режиссера. Он создавал атмосферу любви и уважения друг к другу. Заметьте, на экране не было ни одной противной физиономии. Сплошь и рядом – обаяние.

Но как только произошли события в Польше, «Кабачок» вмиг прекратил свое существование. Правда, мы уже все были награждены почетным званием «Заслуженный деятель Польской культуры».

- Какую параллель Вы можете провести между театром Сатиры 60-х годов и сегодняшним театром?

- О, это небо и земля. Прежде всего, актерский состав. По сути дела, мы лишились лучших актеров. Ведь комедийному дару не учит ни один факультет, ни один институт. Это должно быть в природе человека. Чувство юмора, острота взгляда на какое-то событие – все Богом данное. Трудно представить, чтобы в театре одновременно существовало такое созвездие актеров, как Папанов, Тенин, Весник, Менглет, Лепко… А в театре Сатиры все это было. Плюс у нас царила атмосфера доброты, потому что юмор не соседствует с коварством и злостью.

Сейчас в спектаклях нашего театра задействована в основном молодежь. Но это уже совсем другой театр, не тот, который был тогда. Очень хочется, чтобы он был в хороших руках, чтобы был качественный репертуар, а в зале – аншлаг!

Ну, а если говорить о нашем кино, хочется верить, что оно снова начинает возрождаться. Чего, увы, я не могу сказать о театре. Конечно, есть какие-то проблески, но…

- Зоя Николаевна, приближается 1 апреля, День смеха. Наверняка у Вас, актрисы театра Сатиры, есть веселые истории, связанные с вашим театром.

- В 40-е годы в нашем театре было два знаменитых комедийных актера: Владимир Хенкин – очень смешной и талантливый, и Павел Поль – совершеннейший барин с необыкновенным голосом. И когда началась война, Хенкин прибежал к Полю и кричит: «Паша, война началась!» «А что я могу сделать, Володя?!» – отвечает Поль.

Ездили мы на гастроли в Магнитогорск. Думаю, всем известно, что такое Магнитогорск. Какое там количество дыма! Спектакль мы играли на той стороне, где дыма много, а жили там, где дыма было меньше. Едем мы со спектакля в гостиницу, и неожиданно раздается голос Папанова: «Эх, скорей бы ночь прошла и снова за работу».

А в «Кабачке»:

- Ты куда? – спрашивал меня пан Владек.

- Я ухожу. У меня сеанс. Иду позировать художнику.

- А для какой картины?

- «Клеопатра и змея», – отвечаю я.

- Хм, любопытно, а с кого он пишет Клеопатру?...

Богдан Колесников

«Люберецкая газета» от 27 марта 2008 года