Гамида Омарова

Когда стало известно, что Гамида Омарова решила поступать во ВГИК, один из преподавателей Бакинского университета, видный ученый, вызвал к себе взбалмошную студентку-отличницу филологического факультета и долго убеждал ее не делать такого шага. Променять блестящее будущее ученого — а у девушки для этого все данные! — на довольно зыбкие перспективы артистки кино?! Да к тому же «в актеры» не так-то легко попасть, ведь сколько молодых людей мечтают о том же, а мечты так и остаются мечтами... Но Гамида была непреклонна.

— Я стояла перед комиссией испуганная,— рассказывает Гамида.— готовая расплакаться. Прочла дрожащим голосом азербайджанскую басню, спародировала нашу певицу Зейнаб Ханларову. Думаю, сделано это было не ахти как, ведь прежде ни в каких кружках самодеятельности я не занималась. И тогда, поняв, что терять нечего, разозлившись, исполнила этюд, который условно можно назвать «Муки творчества».

Меня все же приняли в институт. Стала заниматься в мастерской Евгения Семеновича Матвеева. Он не уставал нам повторять, что актера в кино делает труд. Истина, на первый взгляд не требующая доказательств, но все дело в том, как ее воспринимать. Как мне потом пригодились записи лекций Матвеева во время работы! Заест что-нибудь в роли — я в свои записи и... обязательно нужный совет найду.

А теперь,— продолжала она свой рассказ.— представьте себе состояние юной выпускницы ВГИКа. всем сердцем принявшей постулат о необходимости каждодневного творческого, всепоглощающего труда и сразу после окончания института попавшей в полугодовой простой.

Наконец режиссер Октай Мир-Касимов пригласил меня на главную роль в фильме «Хочу понять». Тут я готова была горы свернуть, лишь бы доказать всем в меня не верившим, что могу работать. Я буквально влюбилась в свою героиню Чинару, «примеряла на себя» все поступки этой эксцентричной девчонки, такой, к сожалению, несчастной в любви. Мне нравились ее умение постоять за себя, нежелание мириться с условностями, лицемерием, ханжеством. Я готова была работать дни и ночи напролет. И вот тут-то...

— Увидел я Гамиду на съемочной площадке в роли современной азербайджанской девушки.— вступает в разговор режиссер Фикрет Алиев,— и сразу понял: вот она. героиня моего фильма. Хотя в картине «Золотая пропасть» воссоздаются события, происшедшие в прошлом столетии, и Шафига, ее героиня, жила в другом мире, подчинялась другим обычаям и нравам, мне показалось, что именно в самой Гамиде проглядывал нужный мне характер. Ведь существуют черты женского характера, что называется, «на все времена»: преданная любовь, благородство, самоотверженность. Я пригласил молодую актрису в свою картину, несмотря на то, что она была уже занята в съемках...

— Вот так и получилось, — шутит Гамида.— что с утра я Чинара, а после обеда — Шафига. Трудно было ужасно. Мне повезло и в том, что роли были разноплановые. Приходилось всякий раз искать новые детали, штрихи, какие-то особенные движения, словечки, фразы, чтобы обе мои героини были достоверны, чтобы была в них жизнь. Потом пришло приглашение сниматься в короткометражке «Вах!». И я... согласилась. Нет, не от жадности и не от всеядности. Так велико было желание работать! Потом снялась еще и в кинокомедии «Дорожное происшествие». И все практически за один год. Разные жанры, разные эпохи, разные режиссеры. Одним словом, все вдруг так счастливо смешалось в самом начале моей кинобиографии.

Б. Новиков