После... бала...

Театр — весь мир, волшебная страна.
В нем скрыта тайна древнего искусства,
Когда мы ждем: вот-вот погаснет люстра

И в зале воцарится тишина.
В театре занавес, как дверь в прекрасный мир,
В котором есть волшебники и феи,
Разбойники, принцессы и злодеи,
В котором жили Данте и Шекспир.
Тяжелый занавес, живое существо,
Волшебный занавес — он движется и дышит,
Он каждое движенье сцены слышит

Любовь и смерть и жизни торжество.
Хранит в себе дыхание актеров,
Дыханье сцены, зала и кулис,
Он каждый раз готовит нам сюрприз.
Сейчас откроется — затихли разговоры.
Тяжелый бархат медленно поплыл,
Преддверье действа, действия начало.
Нас снова тайна за собой позвала,
Волшебный мир нам занавес открыл. *

Вечер встречи...

Чествуют актрису... очень... очень талантливую...

Отдавшую театру большую часть жизни...

Розы... изобильный стол... тосты...

За стенами театра бушует гроза... но кого это волнует...

Здесь и сейчас так тепло...

От улыбок... слов... вина...

Но... каждой песенке приходит конец...

И чем слаще песенка, тем неожиданней он, конец этот...

И вот уж дамы натягивают на усталые ножки высотнокаблучные ботильоны (куда ж деваться)... расправляют складки зонтов...

Каждому из присутствующих хочется донести себя до дома сухим и как можно быстрее...

Хорошеньких актрис... "расхватали", а... замешкавшуюся виновницу торжества... забыли...

Женщина с юмором... талантливая, но некрасивая и прекрасно сознающая сей факт рассказывает об эпизоде этом со смехом, но... что-то глубоко затаенное пробивается сквозь этот смех... горькое...

Она рассказывает, как брела с огромным букетом чуть подвявших цветов под руку с секретарем... пожилой, как и она женщиной, для которой театр был вторым домом...

Они шли под одним зонтом тесно прижавшись друг к другу...

Актриса была уверена - секретарь и не подумает жалеть ее или сочувствовать - будучи женщиной, принимающей все нюансы театральной жизни, как данность...

Только бы длить и длить это волшебное пребывание в родных стенах...

А дождь... да и пусть его...

Мне непонятен жгучий интерес иных особей к интимной жизни людей публичных...

Особи ищут нечто сказочное, невероятное в жизнях этих, и одновременно некие подробности, способные уравнять их собственную жизнь с жизнью кумира...

Неужели Он... ест? Как мы...

Не может быть...

Как смеялась я, когда однажды, разглядывая фото в глянцевом журнале... многочисленные... отображающие "заоблачный" быт "кумира толпы", увидела нечто в его, выставленной на всеобщее обозрение ванной комнате...

Я до сих пор не могу понять - специально, с тончайшей маккиавелиевской подоплекой... типа... хотели - так вот, или... случайно оставленный предмет этот, который смотрелся почти скандально... эпатажно - без сомнения...

На окошечке "комнатки" этой, по площади равной скромной квартире притаилась... да нет... просто... просто спокойна висела... кружка Эсмарха...

Если честно... я была в полнейшем восторге... в полнейшем...

Это ремарка моя... авторская...

А некрасивая и немолодая актриса угощает попутчицу свою чаем...

Попутчица же настолько тактична, что... не замечает скромных размеров жилища... отсутствия антикварной мебели, которую старая дама так и не успела нажить...

Они рассматривают фотографии из потертого альбома, старые буклеты, афиши, какие-то открытки то и дело выскакивающие из недр альбома этого... бездонного...

Глубокого, как сама жизнь... почти прошедшая... но еще такая звучная...

И чай так хорош... а завтра... завтра репетиция нового спектакля, в котором вновь занята моя героиня...

И вновь со сцены зазвучит ее проникновенный голос...

И вновь старая подруга будет стоять в кулисах и внимать каждому звуку... каждому слову... каждому жесту сцены...

Кумиры... таланты... поклонники...

Настоящие таланты... настоящие поклонники...

Не ждущие и не просящие НИЧЕГО...

"Сами всё предложат и сами всё дадут"...

Возможно...