Александра Кайдановского считают одним из самых странных актёров конца ХХ-го века. Вся его жизнь — это исследование своей личности в непростой ситуации на грани с безумием, ненавистью, смертью. Его дерзкое парадоксальное мышление всё время требовало новой и новой встряски. Таким он был и в творчестве, и в любви...
Свою жизнь Александр Кайдановский прожил быстро. Он спешил сделать как можно больше, чувствуя, что может просто не успеть. Кайдановский, как и его герой Сталкер, всю жизнь "пробовал" себя на прочность.
Со временем смерть стала любимой темой Кайдановского, она была ему интересна, а в его собственном бесстрашии было что-то необъяснимое. Актёр был уверен, что судьба уготовила ему множество испытаний и опасностей, но он может и должен их преодолеть.
последнее обновление информации: 09.03.24
Воспоминание о "мусорном ветре"
Авторы этого телевизионного эссе (сценарист - Борис Янковский, режиссер - Андрей Грачев) оказались не просто единственными, кто получил возможность рассказать об актере и режиссере Александре Кайдановском накануне десятилетия со дня его кончины, но и сумели рассказать нечто большее, можно даже сказать - объективнее, нежели друзья-кинематографисты, попытавшиеся в разные годы прикоснуться к жизненному сюжету и даже сверхсюжету судьбы Сталкера. К сожалению, слишком навязчивое рифмование образа, созданного на экране и реального человека, какой бы "канонизированной" массмедиа эта "рифма" ни представлялась до определенного момента, рано или поздно дает ощутимый маятниковый эффект.{}
Человек он, судя по всему, был странный, безбытный. Как тягостный мусор повседневности воспринимал все, что не было напрямую связано с творчеством и призванием. Бюрократические формальности. Необходимость строить отношения с нужными людьми и неизбежными карьерными коллизиями. Сам быт воспринимал очень своеобразно: о его легендарной коммуналке на Воровского (ныне - Поварская) очевидцы рассказывали как о некоем жилище-артефакте, где стены были выкрашены в матовый черный оттенок, собирались уникальные полотна, любимые собака и кошка лопали "вискас" с хозяйского письменного стола, а бесценный реквизит для нового фильма выставлялся в прихожую... {}
Так вот и получилось, что остались в этом фильме пересуды: о драках, ресторанах, театральных интригах, запретах Госкино (почему именно его травили так, как мало кого другого?), о нереализованных сценариях... Можно было бы поговорить и о том, что смог, успел, как снимался у Жалакявичюса, об уникальном проекте анимационного режиссера Александра Петрова "Сон смешного человека", о венгерской ленте "Волшебный стрелок" - многое из этого уже либо забыто, либо никогда не видено широким постсоветским зрителем. Но, скорее всего, это уже предмет другого, не телевизионного исследования.
Нам же достался довольно бережный к герою метафизический сквозняк, блуждающий по замусоренной Зоне.